«Черные волосы, подобно языкам смоли, волной ниспадали на ее спину и грудь, отчеркивая ее красоту и сексуальность. Глаза ее широкими стрелками очерчены черной сажей, подобно силуэту рыбы, посередине были полоски золотистого оттенка. Губы очерчены темно-красным цветом, который идеально выставлял на показ их полноту и чувственность. Белая тонкая ткань окутала точеную фигуру, выгодно очеркивая талию. На талии был золотистый ободок, напоминающий пояс. Руки и шея ее окутаны золотыми кольцами, множеством колец.
- Клеопатра! – где-то внутри услышала она зов, голос своей интуиции. – Не смей!
Но Клеопатра не слушала свой голос, голос, предупреждающий ее об опасности. Она взяла сосуд, закрытый крышкой, внутри которого были лепестки свежих лилий и орхидей. Осторожно отворила крышку и сунула туда руку, перебирая лепестки. Неожиданно пальцы нащупали нечто скользкое и холодное. Это нечто зашевелилось и зашипело. Но она не послушала угрожающее шипение змеи. В мгновение ока змея приподнялась, угрожающе раздувая свой капюшон, и шипит, молниеносно впилась ей в руку, также резко отступила. Женщина отступила, глядя на свой укус, из дырочек которого струились струйки крови. Змея по-прежнему угрожающе шипела, однако, Клеопатре больше не было до нее никакого дела. Она смотрела на свою поврежденную руку.
Тело постепенно стало неметь, не держа ее уже на ногах, и она рухнула на пол, широко раскинув руки. Глаза постепенно закрылись, издался предсмертный вздох.
Наверное, так вздыхают люди, которые видят Смерть в лицо, которые чувствуют, как Она окутывает своими путами все тело.
Сердце перестало биться, оборвав навсегда музыку ее жизни, музыку, которая всегда играла у нее в уме, музыку, которая навсегда осталась тайной, забытой и погребенной в забытие…
Так и в жизни бывает: никогда не знаешь, кто подложит тебе змею, которая с удовольствием отберет у тебя жизнь…»
Я проснулась. Судорожно протерла глаза и уставилась в окно на яркое восходящее солнце, которое словно напоминало, что сейчас жизнь только началась, но очень скоро наступит и закат ее, закат и моего солнца.
Я смотрела на лучи и думала: кто на этот раз подложит мне змею? Кого следует опасаться? Правильно, самой себя… Но, нет, еще рано, музыка моей жизни еще не окончила свой концерт, оркестр не распался, значит, есть еще время…
Но тут, играющая мелодия, навеивающая радость сменилась грустной и унылой, предостерегающей об опасности, мелодией, которая очень часто дает о себе знать: «Туду-руду-дум… туду-руду-дум…»