Для тех, кто видел мульт-сериал "Горгульи")
Примечание: действия происходят между концом 2 и началом 3 сезонов.

Манхеттен быстро-быстро утопал в вечерней мгле, бросая прощальные огни в небо, будто моля об остановке приближения ночи.
Бездумно глядя себе под ноги, Элиза неторопливо подымалась на крышу часовой башни по крутым извилистым ступеням. Не то, чтобы это была острая необходимость увидеться со своими необычными друзьями, нет, просто она делала это по привычке. За два года дружбы и совместной работы девушка настолько привыкла к ним, что ежевечерние и еженочные посиделки с ними стали для нее чем-то привычным, обыденным.
Сверху раздалось одновременно шипение, грозное рычание и треск. Горгульи проснулись – Элиза с улыбкой прошла наверх.
- О, привет, Элиза! – одновременно поздоровались Бруклин и Лексингтон, запрыгнув на парапет. Расправив крылья, взмахнули ими. – Эй, Анжела, Бродвей – вы с нами?
- Привет, ребята, - в ответ улыбнулась Элиза, пройдя к краю парапета. Глубоко вдохнула свежий воздух вечернего города.
- Конечно, с вами, - ответила Анжела – красавица-дочка вожака.
- Пока! – трио вместе с юной горгульей, прыгнув, вспарило ввысь.
- Пожалуй, и мы пойдем, парень, - прокряхтел самый старший из горгулий Гудзон, беря за загривок Бронкса. – Ты с нами? 
- Нет, я останусь, - глубокий низкий голос Голиафа заставил девушку несколько поежиться. Сколько она себя помнила с их первого знакомства, а он всегда наводил на нее страх, благоговейный трепет: - И потом, должен же кто-то остаться охранять башню.
Когда старик-горгулья убрался восвояси, в воздухе повисло тягостное молчание. Голиаф в напускной задумчивости глядел куда-то вдаль, скрестив руки на могучей груди. Казалось, его ничто не беспокоит и не тревожит. Однако, если приглядеться, то можно было заметить, что за этой каменной маской суровости скрывается отчаянная любовь и восхищение к человеческой женщине, о которых он так и не смог признаться. По большей мере от того, что боялся услышать отказ.
Элиза несколько неуверенно прошла вперед, совсем близко став у парапета. Девушка подняла голову к верху, представив лицо прохладному ветерку. Руки развела в стороны, словно крылья, представляя себе, что летит.
- Вчера мы так и не поговорили. Я так устала от смены, что всю ночь проспала, - детектив усердно подбирала слова, не зная, как подойти к проблеме. Она волновалась, будто школьница на первом свидании. Но с разговором нельзя было тянуть больше.
- Тебе тоже иногда нужен отдых, Элиза, - в голосе горгульи прозвучала легкая ирония, слегка прищуренные глаза выдавали смех. – Хотя бы раз в сутки.
Молодая женщина звонко рассмеялась. Один из пунктов, который привлекал ее в нем, как раз был простой легкий юмор, так изредка проскальзывающий в правильной речи вожака.
- А я уж подумала, что ты будешь гонять меня каждую ночь за кучкой попавших под прицел отморозков, - в ответ усмехнулась Маза, легко касаясь кончиками пальцев бархатистых черных крыльев. – В ту ночь я видела тебя… Я сказала Джейсону, что у него нет шансов.
Казалось, все вокруг остановилось. Время, ветер, пространство… Существовали лишь два прикованных друг к  другу влюбленных взгляда.
- Да? А мне уж показалось, ты увлечена другим, - пальцы-когти едва ли касаясь в задумчивости бродили по обнаженным рукам детектива.
- Правду Демона говорила, ты – ревнивец, - опустив невинный взгляд, Элиза улыбалась. Как приятно все-таки стоять на крыше здания, непринужденно говорить со своим избранником, чтоб при этом никто больше не слышал и не видел их. – А еще я ему сказала, что моя единственная любовь – это ты, Голиаф. Не отрицай, ты слышал это.
Вновь повисла тягостная минута молчания. Элиза видела, как он изменился в лице. Жесткие черты стали более мягкими, строгий взгляд стал нежным, стоило ему взглянуть на нее.
- Не умею я выражать чувства на человеческом языке… - начал он, пальцем-когтем приподняв ее за подбородок, заставив смотреть прямо в глаза. – Ты знаешь мою историю. Печальный опыт с Демоной. Теперь это для меня ничего не значит. Появился новый ангел во тьме. Ты.
- А помнишь наш первый полет? – неожиданно поинтересовалась Маза.
- Как такое можно забыть? – вожак клана всячески старался сохранить остатки трещавшего по швам самообладания,  что давалось ему крайне непросто, пока рядом находилась Элиза.
- Тогда, может, к черту предрассудки? Полетим вновь?
- Кому-то с утра на работу, - напомнил Голиаф, тщетно пытаясь придумать предлог для отказа.
- Не проблема. – На этом Маза отошла несколько, сделав короткий звонок. Меньше минуты и подмена готова. – Взяла выходной.
- Ты сведешь меня в могилу раньше времени, женщина, - тяжко вздохнул горгулья, отставив тщетные попытки отогнать момент развязки. Не нужно было быть пророком или магом, чтоб понять, к чему ведет его хитрая избранница.
- Полет. Ты и я. В кои-то веки мы одни.
Легко взяв ее на руки, крепко прижимая к своей груди так, что женщина слышала быстрый стук сердца, вспарил, расправив крылья. Прохладный ветерок забирался под темную футболку, приятно лаская кожу.
- Что-то не похоже, чтоб мы летели над Манхеттеном, - спустя некоторое время резонно заметила Элиза, вопросительно глядя на возлюбленного.
- Раз уж захотела полетать, покажу тебе одно место.  Вполне сойдет для личного разговора.
- Ты видишь меня насквозь, - несколько обижено отозвалась девушка, когда они остановились посреди узкой дорожки, ведущей в парк. Сама местность была поглощена в некую таинственную дымку, что придавало ей определенную загадочность и романтику.
- Могла бы уже привыкнуть. У тебя на лице написаны все твои мысли, - Элиза с ужасом уставилась на него, от чего он лишь усмехнулся. – Идем, сейчас мои крылья бесполезны.
Чтоб случайно не отстать где-нибудь по дороге и не потеряться, Элиза мгновенно уцепилась мертвой хваткой в руку Голиафа. Так ей было спокойнее. Чувствовать защиту и опору под руками.
Узкая тропа вела их странными извилистыми петлями сквозь кроны деревьев, при этом увлекая все глубже и глубже в дебри таинственного парка. Казалось, она не имеет конца… Но вот тропа прервалась, выводя на широкую поляну, где всюду сверкали под светом звезд и луны разномастные цветы. Аромат вскруживал голову, опьянял, заставляя делать необдуманные поступки.
Элиза замерла на месте, будто вкопанная. Никогда еще ей не доводилось видеть ничего подобного. Даже виды Авалонского путешествия не могли сравниться с красотой этого парка.
- Как? – испустив вздох восхищения, Элиза обернулась к Голиафу. – Как ты нашел такую красоту?
- В самом начале, когда мы только познакомились. Одна из ночей выдалась спокойной, решил осмотреть окрестности, пока ты занята была. – Украдкой он следил за каждым ее движением, каждым взглядом, каждым вздохом.
- И не позвал меня, - подойдя ближе, Элиза медленно, но уверенно провела ладонью сперва по его крыльям, а затем и по груди, распаляя и без того тлеющие угли желания. Она знала, на что идет, знала, что эти нежные руки с острыми когтями могут в одно мгновение превратиться в смертоносное оружие, разорвав ее в клочья. Сколько раз ей доводилось наблюдать, как Голиаф без особых усилий расправляется с железными дверями или роботами. Но все же шла. Играла со смертью.
Еще секунда и он теряет над собой контроль, дает волю чувствам, когда-то запертым в самом дальнем отсеке сердца. Один миг и он уже не чувствует ничего, кроме того, как жадно целует ее губы, шею, грудь, оставляя многочисленные кровоточащие ранки. Жаркий язык, пылкие губы слизывали солоноватую кровь, а пальцы-когти, лаская, оставляли болючие царапины.
Со временем Элиза перестала чувствовать боль в саднящих губах и израненной спине.  Все ее мысли, вся энергия и чувства были направлены на удовольствие, ласку и жажду утоления голода. Слабые руки девушки лихорадочно блуждали по его груди, спускаясь все ниже по мускулистому животу. Вот, первая преграда в виде ремня и килта была отброшена в сторону.
«Остановись, дурень, убьешь ее!» - изо всех сил вопило благоразумие. Но было поздно. Одним рывком он сорвал с нее джинсы, а затем и футболку, с которой девушка мысленно попрощалась. Совершенно не замечая, что в порыве страсти оставил на ее животе тонкие порезы, одним мощным рывком вошел в нее.
Нечем дышать. Воздух стал горячим и тяжелым. Все вокруг наполнилось страстными стонами и всхлипами, изредка прерываемыми утробным рычанием. Несколько движений и Маза пронзительно вскрикнула, достигнув пика Апогея. Практически сразу ее вскрик дополнился и удовлетворенным победным рычанием.
Все стихло. Совершенно опустошенная, Элиза обмякла у него на груди, припав к нему распухшими кровоточащими губами, кровь на которых успела несколько подсохнуть. Спина, да и все тело, а особенно живот и плечи нестерпно болели  от полученных ран. Но это было ничто по сравнению с тем удовольствием, которое ей довелось испытать.
«Идиот, что ж ты натворил? Как мог забыть, что это не выносливая Демона, а простая хрупкая человеческая женщина, которую убить ничего не стоит??? Ну вот, покалечил…»
- Черт возьми, Элиза, открой глаза. Иначе клан сегодня уменьшится, - низкий голос вожака стал больше походить на рычание. Выждав несколько секунд прежде, чем партнерша соизволит открыть глаза и слезть с него, поспешно натянул килт и застегнул ремень. – Пора возвращаться, пока нас не кинулись.
- Вендетта, - криво улыбнулась Маза саднящими губами, после чего горестно вздохнула, взглянув на ошметки одежды своей.
- Вендетта? – Голиаф несколько раз недоуменно мигнул, уставившись на свою возлюбленную. Не маразм ли это?
- Ну да. Я тебя соблазнила, а ты за это разодрал мою одежду, - закивала Маза, помахивая ошметками футболки и джинсов.
- Значит, мы квиты, - пожал он плечами, задумчиво разглядывая ее нагое тело, покрытое царапинами и ссадинами.
- Да? А как мне в таком виде домой добраться? – детектив хитро прищурилась, все же поднявшись с травы.
- Гм. Обмотайся пока тем, что есть, - предложил горгулья, с явным интересом наблюдая за тем, как девушка соорудила себе жалкое подобие топа и набедренной повязки. – Сойдет.
Элиза обхватила руками его шею, крепко прислонившись, от части, чтобы согреться. Но в следующий миг уже оказалась парящей в воздухе. Лишь огромные черные крылья рассекали прохладный воздух, приятно охлаждающий саднящие раны.
Когда показалась крыша, а затем и балкон знакомого дома, Голиаф несколько помрачнел. Не хотелось расставаться со своей любовью, но надо. Для себя, для нее… Опустив ее на пол балкона, бросил на нее прощальный взгляд.
- Тебе пора, - шепнула женщина, быстро поцеловав его в губы, провела ладонями по крыльям. – А родителям я сама все объясню. Они поймут. Надеюсь.
- Ты уверена в своих чувствах? – как бы ни было больно, но все же задал этот болезненный вопрос.
- Да, Голиаф. Я давно сделала свой выбор. И это ты. До следующей ночи.
- Увидимся, детектив, - бросив прощальную улыбку, вспарил в высь, рассекая воздух крыльями…